22________ 22 ________
На третий день после побега Химмэля пропал Югэн.
Вечером он возвратился в общежитие и ушел в свою комнату. Утром он не вышел к завтраку, зато в столовой обнаружился Зунг. Вьетнамская свинка, обычно запертая в апартаментах своего хозяина, свободно бегала по дому и клянчила угощение. Люси Масимо, забеспокоившись, отправилась в комнату Югэна и обнаружила, что дверь не заперта. Сам юноша отсутствовал – судя по всему, ночью он незаметно покинул общежитие, предварительно выпустив из комнаты домашнего любимца.
Это усилило переполох в общежитии, где итак все жили как в кратере действующего вулкана. Участники группы и без того не знали, что думать о скором уходе Химмэля из шоу-бизнеса, так теперь еще и загадочное исчезновение лидера группы! Что за чертовщина творится вокруг?! Руководство CBL Records хранило молчание относительно Югэна, чем только раззадоривало различные слухи и домыслы.
- Парни из службы безопасности терли, что на днях Югэна разыскивала какая-то странная бабка, - делился сплетнями с друзьями по группе Исао Миура. – Она пробовала узнать в офисе компании, где Югэн сейчас живет. Ей, понятное дело, никто ничего не сообщил – но она не успокоилась. Говорят, затеяла там скандал…
- Может, она его похитила? – предположил Дайти Хига.
- И убила? – прибавил Оониси.
- Ну вас! Нашли время шутить, – шикнул на них Иса. – Группа итак в полной жопе из-за ухода Химмэ! А если Югэн свалит, считай пиши-пропало, прикроют нашу лавочку. Кому будет нужна группа без двух фронтменов?
Оониси и Хига тяжело вздохнули, пристыженные им, только Тиэми Касаги, казалось, было совершенно все равно, какое будущее ожидает группу «Showboys» - держался тот с философской отрешенностью и не участвовал в пересудах.
- Тебя совсем не волнует судьба Югэна? – спросил его Иса.
- Нет.
- А судьба группы?
Касаги ничего не ответил, только пожал неопределенно плечами.
Четвертый день принес очередной скандал, взбудораживший всех в агентстве, так как связан он был с лидером группы New Age - Оницурой Коидзуми – вернее, с его родителями. В интернете сразу на нескольких видео-хостингах появился весьма откровенный видеоролик, вмиг набравший зашкаливающее количество просмотров, а была снята на видео никто иная как мать Оницуры, Нанами Коидзуми. Совершенно голая. В постели. Обсуждающая с любовником своего мужа-импотента.
Снимали ролик, судя по всему, в гостиничном номере на камеру мобильного телефона. Нанами возлежала на широкой постели, не стыдясь своей наготы, и призывно улыбалась в камеру, за пределами обзора которой находился любовник. Она выглядела неплохо для женщины средних лет – довольно стройная и привлекательная – только от нее за километр несло скукой и обыденностью. Таких дамочек пруд пруди на улицах и все они одинаковы, как дешевые пластиковые куклы. У них нет интересов, мнений и желания иметь цель в жизни, их юность далеко позади и вместе с ней в прошлом безвозвратно остались все зачатки индивидуальности. Все, что есть у них, это либо дети, которым они посвящают жизнь, либо потребность иметь молодого любовника, пусть даже ценой непомерных затрат.
Личность снимавшего видео оставалась неизвестной. На видео можно было только расслышать его хрипловатый шепот, когда он обращался к своей любовнице:
- Покажи мне свои сладкие холмики, киска! Ты знаешь, меня это заводит.
- Перестань проказничать! Иди ко мне! – рассмеялась та, выставляя свои груди со шрамами от пластики вокруг сосков. – Я хочу тебя…
- Нет, давай поиграем! Расскажи мне, почему ты хочешь меня?
- Потому что ты очень красивый… И сексуальный… В тебя так легко влюбиться…
- Значит, я лучше, чем твой муж?
- Как можно сравнивать! – пренебрежительно ответила та. – Думаешь, я сплю с ним? Даже когда мы только поженились и у него еще вставал, это было не слишком большое удовольствие. А сейчас он просто импотент с политическим форсом. Как мужчина он давным-давно выдохся…
- Но тебе нравится быть женой Рейо Коидзуми!
- А кому бы не понравилось, глупыш! – Нанами сладко потянулась на постели. – У него есть деньги и скоро будет пост мэра. Есть за что подержаться… Признайся, ты спрашиваешь меня потому что ревнуешь! – она надула губы, словно маленькая девочка и выжидающе посмотрела в камеру.
- Ты раскусила меня… - послышался эротичный хриплый шепот. – Да, я ревную…
- Тогда иди ко мне, я тебя приласкаю!
- Нет. Пока нет! Сначала доставь мне удовольствие по-другому…
- Как?
- Поласкай себя. Я хочу снять это и смотреть теми вечерами, когда ты не рядом со мной… давай, любимая, ты знаешь, как меня это заводит?
- Ах ты испорченный мальчишка! И почему я никогда не могу тебе отказать? - промурлыкала женщина и, бесстыдно расставив ноги, стала стимулировать себе клитор, позволяя снимать все на камеру.
Видео заканчивалось на оргазме Нанами от мастурбации, а личность ее любовника так и осталась нераскрытой.
Не посмотрел это пикантное видео, пожалуй, только ленивый! А спустя полчаса после выкладки видеоматериала, его взяли на заметку журналисты, учуяв сенсацию – ведь супруг Нанами, Рейо Коидзуми, баллотировался на пост мэра специального токийского района Сэтегая. Это была катастрофа для семьи Коидзуми! В утренних газетах появились издевательские статьи и слегка заретушированные фото обнаженной женщины, местные телевизионные новости тоже ни преминули обсудить скандальное видео и аморальное поведение Нанами Коидзуми. Соперники по предвыборной гонке ликовали – репутация Рейо Коидзуми, благодаря распутнице-жене, оказалась настолько подмоченной, что тому пришлось добровольно отказаться от своих притязаний на пост мэра в тот же день.
В CBL Records, чьи акционером Рейо Коидзуми являлся и где работал его сын, о разразившемся скандале говорили абсолютно все: кто-то смеялся и отпускал непристойные шуточки, кто-то жалел Оницуру, чья репутация пострадала из-за проступка матери. Узнать такие шокирующие подробности адюльтера родной матери! Сам Оницура, едва запахло жареным, перестал появляться в головном офисе агентства, запершись в своей квартире и никого не допуская к себе. Сплетники на основании этого делали вывод, что дело совсем худо. Как бы парень не надел глупостей в состоянии аффекта!
Ингу и Кёко не было дела до скандала с Коидзуми и исчезновения Югэна. Все эти дни они, вылезая из кожи вон, разыскивали сбежавшего сына. Взбешенный Ингу хотел взяться за Кисё Куроки, намереваясь выбить из него правду – однако тот благоразумно съехал в неизвестном направлении из пентхауза семейства Нацуки вместе с женой, внучками и самим Томео Нацуки. Это укрепило Ингу во мнении, что во всем виноват именно старый интриган, а последующее известие от Сибил Гэсиро отмело последние сомнения: президент CBL Records сообщила, что получила от Кисё Куроки требование разорвать контракт Химмэля с медиа-агенством и что старик действует как опекун юноши.
Злой умысел Куроки был на лицо, но тот хитро скрывался от людей Фагъедира. Придя в отчаяние от бесплотных поисков и томительного ожидания новостей, Ингу сорвался на Кёко, потеряв над собой контроль и начав кричать на нее:
- Это твоя вина! Говорил я тебе, не нужно было подпускать Куроки близко к Химмэлю! Я говорил тебе, он что-то замышляет против нас! А ты отмахивалась от моих слов. И что теперь? Сына принуждают бросить все, в том числе и нас с тобой, и уехать в Симоносеки, к этому прохиндею!
Та, не выдержав его упреков, тяжко разрыдалась. Ее слезы остудили гнев Ингу, он вспомнил и свою вину:
- Прости, не слушай меня сейчас, я ужасно расстроен… Я тоже виноват. Устроил с ним драку, будто мне тоже семнадцать лет! Сорвался на парне, вынудил удариться бега… Мне следовало не наседать на него, а попытаться убедить довериться, рассказать все.
- Мы виноваты одинаково, и ты и я, - сказала Кёко сквозь слезы. – Но что же нам делать?
- Если не сможем найти его в Токио, то найдем в Симоносеки, - подумав, ответил Ингу. - Кисё Куроки наивно рассчитывает, что я туда не сунусь? Он ошибается. Я не для того столько лет искал тебя и сына, чтобы сейчас опустить руки и позволить ему разрушить мою семью!
Кёко обняла его, чувствуя боль в сердце и проклиная себя. Как же она ошиблась, доверившись отцу и теперь тот нанес удар в спину! Бог знает, что он наговорил Химмэлю! Чем он угрожал ему?.. Она, мать, подвела своего ребенка, оставив его беззащитным перед кознями Кисё Куроки. Разве есть ей прощение за это?..
«Боже, прошу тебя, помоги нам! – думала женщина, плача на груди Ингу. – Пусть Химмэ вернется к нам!»
Прошло еще два дня в поисках, ожидании и неопределенности. Время безжалостно констатировало факт - миновала почти неделя с тех пор, как Химмэль исчез. И никаких вестей. Где мальчик сейчас? Вспоминает ли он своих отца и мать?..
Утром седьмого дня Кёко получила SMS от бывшего мужа:
«Нужно срочно встретиться. Это касается Химмэля. Приезжай одна» - далее он назначал ей встречу в парке Мэйдзи.
Это взбудоражило Кёко. Томео заодно с ее отцом, чего он от нее хочет? Может, хочет ее помучить, посмотреть, как она переживает из-за сына? И все же она, ничего не сказав Ингу, отправилась на встречу.
Томео поджидал ее в глубине зеленых угодий, раскинувшихся между Синдзюку и Ёёги. Кёко издали увидела бывшего супруга – отметив про себя, что тот, на первый взгляд, явилсял на встречу один. Томео сидел на скамейке, неподалеку от живописного прудика, где плавали откормленные утки.
- Здравствуй, Томео, - обратилась она к мужчине, остановившись перед ним.
Тот посмотрел на нее печальным взглядом старой больной собаки. От Кёко не ускользнуло, как тот сдал в последнее время: от потрясений в личной жизни он состарился на несколько лет, осунулся, растеряв всю показную важность зажиточного лавочника. С тех как Кёко стала жить с Ингу, они с Томео и не общались толком, превратившись в формально знакомых людей. Сейчас женщина видела перед собой чужого человека – и с этим человеком она как-то прожила шестнадцать лет!
- Что ты хотел рассказать мне о Химмэле? – спросила она резко.
- Ты злишься на меня? – убито проговорил тот вдруг.
- А на что ты рассчитывал?.. Ты заодно с отцом!
- Нет, не заодно.
Кёко удивленно воззрилась на него, гадая, стоит ли верить ему. Затем, достав сигареты, она нервно закурила и села рядом, ожидая, что он скажет дальше. Томео попросил у нее сигарету и тоже прикурил, не скрывая дрожащих рук.
- Я не буду врать сейчас и говорить, будто никогда не плясал под его дудку, - заговорил мужчина после нескольких затяжек. – Когда в прошлом году он приехал забрать Химмэля, то пообещал мне, что наша с тобой жизнь станет прежней. И я повелся на его обещания. Ты знаешь… после того как Химмэ попал в реалити-шоу, ты начала стремительно отдаляться от меня – и это внушало мне ужас! Я мечтал, чтобы Химмэль исчез из твоей жизни, и ты опять бы все внимание посвящала мне и нашим дочерям! На этом-то господин Куроки и сыграл. А потом на горизонте появился Ингу Фагъедир… И стало ясно как божий день, что ты уже не вернешься ко мне. Кисё Куроки утверждал обратное, говорил мне: «Ничего, мы еще поборемся! Она бросит его и вернется!» Какое-то время ему удавалось обманывать меня, пока я не понял, что он всего лишь использует меня, преследуя свои собственные цели. Он просто одержим Химмэлем! Единственной его целью был мальчишка, старик готов на все, лишь бы забрать его себе – а на меня и мою семью ему совершенно наплевать.
- Почему же ты продолжил подыгрывать ему?
- Сам не понимаю… Наверное, я побаиваюсь твоего отца, - Томео выдавил самоуничижительную ухмылку. – Я всегда его побаивался! Он очень жестокий человек. Однако сегодня я понял, что должен остановить его. Ты страдаешь из-за его подлости! А я… Я не хочу, чтобы ты страдала, – он схватил ее ладонь и порывисто прижался к ней губами, глотая слезы. – Прости меня, Кёко! Я люблю тебя и буду любить всю жизнь. Пусть ты и не вернешься ко мне, главное - это твое счастье…
- Томео… - прошептала Кёко, чувствуя жалость.
- Твой отец шантажирует Химмэля! - продолжил рассказ бывший муж. - Господин Куроки нанял частного сыщика, который следил за Ингу. Сыщик кое-что накопал на него. Вот, смотри сама, - Томео вынул свой телефон с сенсорным дисплеем и запустил видеозапись.
Побледневшая Кёко молча просмотрела короткий ролик, где Ингу в компании Феникс Трир развлекаются в турецкой бане в компании шлюх и марихуаны.
- Твой отец сказал Химмэлю, что предаст видеозапись огласке. Тогда репутация Ингу в Японии будет испорчена и его вышлют из страны, а тебя лишат возможности видеться с Рури и Сакурой под предлогом моральной неблагонадежности. Спасти вас Химмэль мог, только если согласившись бросить шоу-бизнес и уехать в Симоносеки. И шантаж господина Куроки удался.
- О боже! Бедный мой мальчик! – женщина закрыла лицо руками, осознавая, какую жертву принес тот ради их с Ингу счастья.
- Сейчас он скрывается в доме неких Касаги, ждет, когда Куроки разберется с необходимыми документами. Добраться до Химмэля невозможно, особняк Касаги хорошо охраняется и даже сам господин Куроки еще не смог увидеться с ним. Но мне известно, что сегодня в четыре дня Химмэль приедет в CBL Records, чтобы в присутствии деда разорвать контракт с агентством и дать короткое интервью прессе. Сибил Гэсиро еще не знает о готовящемся визите, никто не знает…
Охваченная волнением, Кёко хотела вскочить, намереваясь как можно скорее добраться до машины и вернуться в общежитие к Ингу, однако Томео удержал ее:
- Это еще не все! Возьми, - он протянул ей лист бумаги с написанным на нем именем и адресом. – Это тот самый сыщик. Он располагает всей информацией. Твой отец хочет, случае чего, использовать его в качестве весомого свидетеля в суде. Возьми и мой мобильник тоже, вдруг понадобится видеозапись.
Кёко взяла из его рук эти предметы, готовая расплакаться от признательности. Порывисто она обняла Томео и крепко поцеловала в губы, благодаря за проявленное великодушие.
- Спасибо тебе, Томео, - сказала она ему на прощание. – Клянусь, я никогда этого не забуду!
Он хотел было спросить, неужели она примет проступок Ингу и простит его? Томео в глубине души питал крохотную надежду на гнев с ее стороны в отношении Фагъедира, а Кёко, хоть и испытала шок, однако ничем не выказала своего возмущения. Неужели та настолько любит этого наркомана? Он не решился задать ей вопрос. Глотая немые слезы, он провожал ее взглядом, пока та не скрылась за деревьями.
Кёко, сжав зубы от напряжения, бежала через угодья парка к припаркованной машине.
«Сейчас главное удержать Химмэля от опрометчивого шага! – думала она, запыхаясь от спешки. – А Ингу… Если он считает, что меня можно вот так обманывать, то крупно ошибается!»
- Господин, вы готовы? – осведомился один из охранников, обращаясь к Химмэлю. – Автомобиль подан.
- Да… - рассеянно ответил тот, вертя в руках мобильник.
Охранник застыл у входа в покои, дожидаясь юношу. Химмэль замешкался, убеждая себя, что набирать в сотый раз номер Югэна не имеет никакого смысла, однако все равно набрал его. В трубке раздавались мерные гудки – как и раньше. Югэн не отвечал на звонки, а его автоответчик был отключен.
- Вот говно… - раздраженно пробормотал сероглазый юноша.
Он переживал. Узнав об исчезновении Югэна, Химмэль упорно старался дозвониться до него, но его мобильник молчал. Касаги рассказывал о всеобщей растерянности, царящей в стенах общежития, а так же передавал смутные слухи о таинственной старушке, добивавшейся встречи с Югэном перед тем как тот пропал. Это подстегивало беспокойство Химмэля – ведь он видел ту самую старушку собственными глазами! Она отнюдь не порождение буйной фантазии сплетников, а испуг Югэна при появлении вышеупомянутой особы был самым настоящим. Кем была та старушка? Почему Югэн испугался ее?
Химмэль терялся в неизвестности! Он очень сожалел, что тогда ушел, оставив Югэна наедине с таинственной бабушкой. Два дня спустя Химмэль, надеясь найти там сгинувшего парня, вернулся, однако квартира оказалась пуста. Судя по всему, Югэн покинул ее вскоре после ухода Химмэля и больше не вернулся – на столе остались стоять две рюмки и недопитая бутылка шоколадного ликера.
«Может, зря я нервничаю? – размышлял Химмэль. – Югэн мог отколоть очередной фокус, только и всего! Но тогда кто была та старуха? Нет, нет, это не совпадение. Пропал Югэн не ради прикола, у него что-то случилось…»
- Господин… автомобиль подан, - повторил охранник.
Юноше пришлось отвлечься от мыслей о судьбе Югэна. Пора ехать. Он в сопровождении трех охранников сел в лимузин и отправился в офис CBL Records. Там его уже ожидает Кисё Куроки, вместе с ним Химмэль предстанет перед Сибил Гэсиро и подпишет отказ от сотрудничества с агентством. Но перед этим нужно еще дать интервью, дабы сообщить общественности о прекращении своей карьеры в шоу-бизнесе. Вчера он отправил сообщения в несколько изданий, занимающимся светской хроникой, и сегодня их представители должны караулить его в холле CBL Records.
В пути зазвонил мобильник, на дисплее высветилось имя Касаги.
- Ты уже едешь? – поинтересовался Тиэми.
- Да… Спасибо, что предоставил охранников, с ними мне куда спокойнее.
- Не нужно благодарить, - рассмеялся парень. – Напротив, я не буду волноваться за твою безопасность. Позвони мне, когда поедешь обратно.
- Хорошо. Пока, - Химмэль убрал телефон в карман и вновь ушел в задумчивость.
Осталось совсем немного сделать… Немного, для того, чтобы уйти. Пройдут годы и он, отучившись в школе и, возможно, в университете, попытается вернуться в Токио, в шоу-бизнес. К тому времени фанатки, поющие ему дифирамбы сейчас, забудут о нем. Все забудут. Придется начинать все с начала. Впрочем, любые трудности лучше, чем унылая жизнь офисного планктона – та жизнь, которую Кисё Куроки ему готовит. Химмэль не может сейчас воспротивится ему, но обязательно сделает это в будущем! Он будет бороться…
- Приехали, - сказал охранник, управлявший автомобилем.
Химмэль кивнул и, несколько раз глубоко вздохнув, вылез из машины. Здание CBL Records встретило его сияющими на солнце стеклами и разверзшимся зевом главного входа, через который каждую минуту входило и выходило несчитанное количество человек. Химмэль нарочно не воспользовался служебным входом – в вестибюле он должен встретиться с журналистами из "желтых" изданий. Завидев юношу, препарации всем скопом устремились к нему, охранникам пришлось загородить своего подопечного и призвать папарацци к порядку. Те послушно выстроились полукругом с телекамерами и диктофонами наперевес, после чего Химмэль заговорил:
- Я хочу сделать официальное заявление. Я принял решение оставить карьеру в шоу-бизнесе…
Журналисты зашумели, наперебой выкрикивая вопросы и заглушая друг друга.
- Я планирую закончить старшую школу, а затем поступить в университет. Вот мои планы на будущее, - повысил голос Химмэль, чтобы перекричать шум: - Таково мое решение. Я благодарен своим родным, убедившим меня не бросать свое образование в угоду мимолетной славы в непостоянном мире шоу-бизнеса. Только образование и серьезный подход к своей жизни помогут мне стать действительно приличным человеком, которого не будет стесняться его собственная семья.
- Это подразумевает, что ваша семья не одобряет ваши нынешние достижения? – закричал ему в лицо кто-то.
- Можно сказать и так, - кивнул юноша и возле его губ обозначились скорбные складки.
- И ваш отец, Ингу Фагъедир, придерживается такого же мнения?
Химмэль запнулся, явно не зная, как ответить на каверзный вопрос. Потом, буркнув: «На этом все», поспешил удалиться, спрятавшись за оцеплением охранников.
На одной из скамеечек в вестибюле восседали, поджидая его, Кисё Куроки, госпожа Анэко и сопровождавший их адвокат. Химмэль кивнул, давая понять, что готов идти к Сибил Гэсиро – вместе они миновали пропускные терминалы и углубились в чрево медиа-гиганта. Пока лифт поднимал их наверх, Химмэль, сложив руки на груди, разглядывал деда и бабушку.
С дедом ему давно все было ясно. Но Анэко Куроки… Живя в Симоносеки, Химмэль никогда не обвинял ее в том, что она не мешала деду избивать его за малейшую провинность и даже без оной. Он считал бабушку жертвой Кисё Куроки – она смирилась с его жестокостью, сломалась под ним, стала его бессловесной тенью, всего лишь подобием личности. Но сейчас мнение Химмэля изменилось. Нет, она вовсе не жертва своего деспотичного супруга! Она такая же как Кисё Куроки, два сапога пара! Госпожа Анэко пособница этого тирана. За ее пассивностью и показной жалостливостью к внуку скрывается довольно мерзкая натура! Именно поэтому она потакает во всем супругу, хотя, без сомнения, осознает, что тот сломал жизнь дочери и теперь уничтожает будущее Химмэля.
- Сейчас подпишешь бумаги и сразу же поедем к нам, Химмэ. Я испекла очень вкусный клубничный пирог, он тебе обязательно понравится, - надев на лицо ласковую улыбку, проговорила Анэко Куроки. Она протянула руку, чтобы погладить внука по плечу, но тот демонстративно отодвинулся от нее.
Дверцы лифта распахнулись, знаменуя начало финишной прямой перед концом карьеры Химмэля.
- Господин Фагъедир? Вас уже ждут, - поднялся им навстречу референт Сибил Гэсиро.
Такой прием удивил и чету Куроки и Химмэля – их приход должен был стать неожиданностью для президента CBL Records. Не обращая внимания на их удивление, референт распахнул перед ними двери кабинета:
- Прошу, проходите.
Увидев в кабинете Кёко и Ингу Фагъедира, господин Куроки пожелтел от ярости – до него дошло, что ему подготовили ловушку. А он рассчитывал избегать встречи с ними до самого отъезда в Симоносеки! Как те намереваются поступить? Увезти Химмэля в США вопреки всему? У них есть все шансы сделать это, будь они прокляты!
При виде родителей у Химмэля невольно отвисла челюсть. Откуда они узнали, где его выловить? И как ему быть теперь? Если начнется скандал, то Кисё Куроки выложит карты на стол и расскажет о компромате! Химмэль очутился меж двух огней: с одной стороны шантаж Куроки, с другой стремление Ингу и Кёко бороться за него до последнего.
- Добро пожаловать, дамы и господа, - деловой улыбкой поприветствовала визитеров Сибил Гэсиро, вальяжно закуривая кубинскую сигару.
- Зачем вы пришли? – резко проговорил Химмэль, скрывая за показным раздражением испуг. – Никак не успокоитесь? Я ведь все уже вам сказал! Неужели так сложно понять и оставить меня в покое?
- Мы все знаем, Химмэль, - перебил его Ингу, выпрямляясь во весь рост и взирая на сына сверху вниз. – Можешь больше не врать мне и своей матери. Нам известно, чем угрожал тебе Куроки.
У Химмэля вырвался лихорадочный жест, свидетельствующий о его крайне смятенном состоянии духа. Юноша не знал, что предпринять, что сказать. Родители знают о шантаже Кисё Куроки? И они пришли сюда, чтобы помешать ему?
- Вот как? И о каких же угрозах идет речь? – дед попытался сделать хорошую мину при плохой игре.
- О необоснованных и глупых угрозах, старик, которыми ты засрал мозг моего сына, - ответил ему Ингу. – Кажется, вот эти фотографии и видеозапись ты показал Химмэлю? – с этими словами он швырнул под ноги господину Куроки кипу фотоснимков, а затем продемонстрировал запись на экране смартфона. – Ты должно быть совсем рехнулся, если всерьез рассчитывал при помощи этого забрать у меня Химмэля.
- Мы еще посмотрим, на чьей стороне окажется суд! – потеряв контроль над ситуацией и над собой, вскричал Куроки.
- Суд? А что ты покажешь суду?
- Ты чертов наркоман и я докажу это!
- Где я на этой поганой видеозаписи говорю о наркотиках, а? И фото – что они могут доказать?
- Тест на наркотики все покажет! Полиция принудит тебя пройти его! - выходя все больше из себя от его насмешливого тона, кричал Кисё Куроки.
Ингу рассмеялся, а затем сунул ему под нос копию медицинского рецепта на марихуану: в нем черным по белому говорилось, что сей наркотик назначен врачом в качестве противосудорожного средства на фоне регулярных приступов и угрозы паралича.
- Старый сноб, ты забыл, что в Америке марихуана – это не только наркотик, но еще и лекарство! Что мне сможет предъявить полиция, даже если обнаружит что-то в моих анализах? У ТЕБЯ НИЧЕГО НА МЕНЯ НЕТ.
Казалось, у старика сейчас пойдет пена изо рта, когда он сделал потугу нанести ответный удар врагу:
- Ты… Ты… Негодяй! Сукин сын! Считаешь, выкрутился? А вот и нет! Как на счет шлюх, в компании которых ты крутился?
- Будь у тебя запись, как я этих шлюх трахаю – я бы забеспокоился. Да только такой записи нет! Моя совесть чиста, потому что я не изменял Кёко. А рядом со мной очень часто может просто так стоять разная шваль – вроде шлюх или вас, - парировал сероглазый мужчина. – Будьте уверены, никто не сможет обвинить меня в аморальности.
- У меня есть свидетель, частный детектив с отличной репутацией! Он докажет, что ты курил марихуану в притоне и путался с проститутками! – не сдавался господин Куроки, использовав припрятанного в рукаве туза.
- Я чуть не забыл про сыщика! Его зовут Хаями Ито, не так ли? Боюсь, он не станет свидетельствовать в вашу пользу, поскольку господин Ито внезапно выиграл в лотерею четыре миллиона долларов и на радостях решил свернуть сыскную практику. В данный момент он пакует вещи, чтобы отправиться на Бали и наслаждаться там беззаботной жизнью.
- Ты подкупил его!
Ингу ничего не сказал старику в ответ, все и так было очевидно. Губы Химмэля начали подергиваться, он едва сдерживал ликующую улыбку. Каждое слово Ингу, каждое уверенное опровержение обвинений деда, весь его неколебимый облик – все вызывало восхищение юноши. Когда отец властно взял его за локоть и заставил подойти к себе, Химмэль не воспротивился – с готовностью отдаляясь от деда и возвращаясь под крыло своих родителей.
Сердце Кисё Куроки оборвалось при виде этой сцены – с улыбкой внук уходил от него, прячась за спину отца. И вместе с Химмэлем из жизни старика уходил источник света, весь смысл его существования! И он ничего не мог предпринять, чтобы помешать проклятому Ингу Фагъедиру! Тот обыграл его, ловко жонглируя прорехами в американских законах и своим многомиллионным состоянием. Как же так?.. Ведь он был так близко к победе! Еще немного и Химмэль стал бы принадлежать ему!..
- Не ожидала о тебя подобной подлости, отец, - выступила вперед Кёко, поравнявшись с Ингу. Она смерила отца и мать ледяным взглядом, не скрывая своего презрения. – Я-то, дура, поверила тебе, позволила проникнуть в нашу семью, а ты… Но будь уверен, своей ошибки я не повторю. Ты никогда больше не сможешь стать частью нашей семьи! Отныне ты для меня не существуешь, я буду думать тебе как о давно умершем человеке.
- Кёко, девочка моя! Зачем ты так говоришь со своим отцом... - подала голос госпожа Анэко, рассчитывая надавить на жалость дочери.
- Это касается и тебя, мать, - оборвала ее Кёко. – Ты помогала ему строить козни! Молчала, когда следовало предупредить! Ты виновата так же, как и отец. Поэтому и ты перестанешь существовать для меня - я сирота, у моего сына нет больше ни деда, ни бабушки. А теперь убирайтесь отсюда! Да побыстрее или вас вышвырнет охрана.
- Я не оставлю этого так! Я подам в суд, я буду бороться… – попытался пригрозить Кисё Куроки, не желая покидать поле битвы, несмотря на свое поражение.
Кёко выразительно посмотрела на Сибил Гэсиро. Та, доселе безмолвно следившая за словесной баталией, поняла намек. Надавив пальцем на кнопку у себя на столе, президент улыбнулась на прощание господину и господину Куроки – через три секунды в кабинет вошли четверо высоких и широкоплечих охранника, обеспечивавших личную безопасность офиса Гэсиро. Достаточно вежливо, но с непререкаемой настойчивостью прихватив за плечи пожилых людей и их адвоката они вывели их прочь.
- Химмэ, как ты? – обратился к сыну Ингу.
Тот обнял отца, демонстрируя свою благодарность.
- Спасибо! - прошептал еле слышно сероглазый юноша.
- Тебе спасибо, Химмэль. Ты готов был пожертвовать собой, чтобы прикрыть мою задницу, - голос Ингу задрожал от чувств. – Я горжусь тобой, хотя, если подумать, ты чуть было не сотворил страшную глупость.
- И я тобой горжусь, милый! - Кёко тоже обняла сына, погладив его по волосам. – Ты должен был сразу нам сказать. Как ты мог вообразить, что мы с Ингу согласимся отказаться от тебя?
- Я хотел, чтобы вы были счастливы, - смущенно пожал плечами Химмэль.
Это признание вызвало новый прилив объятий, родители тискали его как маленького ребенка и смеялись. Какой у них славный сын! Несмотря на трудный характер, сердце у него доброе - ведь только человек с добрым сердцем мог пожертвовать своим будущим ради счастья родителей. Ингу и Кёко не могли нарадоваться на него!
- А это что? – Химмэль обратил внимание на пластырь телесного цвета, прилепленный на лоб Ингу.
- О… Это твоя мама швыряла в меня бутылки со спиртным, - усмехнулся тот. - От бутылки со скотчем я увернуться не успел.
- Не переживай, Химмэ. Мы уже во всем разобрались, - уверила сына Кёко. – Ингу кое-что скрывал от нас с тобой, но больше не повторит своей ошибки. Не будем обсуждать это здесь, поговорим, когда вернемся домой.
«Домой»… Химмэль с трудом верил, что кошмар позади и он может вернуться!
- Прошу прощения… Но хотелось бы уточнить один щекотливый вопрос, - заговорила Сибил Гэсиро в свою очередь. – Химмэ остается в составе группы Showboys или нет?
Родители вопросительно глянули на сына, тот, счастливо заулыбавшись, кивнул головой:
- Остаюсь. Конечно, остаюсь.
- Отлично! Слава небесам! – с облегчением сказала президент. – Я-то уже испугалась, что мое агентство потеряет тебя.
- Правда, я успел дать интервью, - прибавил юноша, вспомнив о своем выступлении перед журналистами в вестибюле агентства. – Сегодня вечером оно будет в новостях…
- О, не беда! Главное, что ты продолжишь сотрудничать с CBL Records. Скандал с твоим уходом из группы даже на руку мне, пусть общественность немного посудачит, побеспокоится, поднимет шум в интернете. А завтра днем мы дадим официальное опровержение. Получится неплохой рекламный ход…
Ее рассуждения прервал гудок селектора.
- Прошу прощения, госпожа Гэсиро, - бесстрастно доложил ей референт. – В приемной ожидает особа, которая хотела бы поговорить о господине Югэне.
Химмэль вздрогнул. Его мысли вновь вернулись к исчезновению Югэна. И кто сидит в приемной Гэсиро? Та самая старушка? Сероглазый юноша не стал долго гадать - устремившись к двери, он распахнул ее.
- Это вы? – он без труда узнал странную гостью, увиденную несколько дней назад.
- Я вас знаю! Я видела вас раньше в доме Рейо! - воскликнула та, бросаясь к нему так, словно видела в нем последнее спасение: - Вы знаете, где он?
- Кто? Югэн? – Химмэль попятился, предчувствуя, что она хочет схватить его за руку.
- Соблюдайте правила приличия! – вмешалась Гэсиро, рассержено глядя на шумную визитершу, ворвавшуюся в ее апартаменты. – Что вы себе в конце концов позволяете? Не хватало тут хаоса!
Старушка все же добралась до Химмэля и мертвой хваткой вцепилась в него, с надеждой заглядывая ему в глаза:
- Скажите, вы знаете, где он?
- Нет. Я тоже искал его, - ответил тот в замешательстве.
- О боже… Он точно решился на это! Иначе быть не может, - посерев от ужаса, залепетала старушка. – Я пыталась их предупредить, но они даже слушать меня не захотели! Никто не хочет меня слушать! Он собирается убить их!
Сибил Гэсиро, потянувшаяся было к кнопке вызова охраны, замерла:
- Что? О чем это вы? Кого убить?
- Он хочет убить их всех… Рейо Коидзуми, его жену и сына.